Глава 4

– Ну… – Лариса сидела за кухонным столом, напротив меня, потягивая свой любимый чай. Она жмурилась от удовольствия и данная картина вызывала в моей душе очень теплые, почти ностальгические чувства. Реально. Никогда бы не подумал, что такое возможно. За это относительно непродолжительное время я успел, в некотором роде, привязаться к бабке-демону. Она стала частью моей жизни. Далеко, конечно, не лучшей, но тем не менее.

– Что, «ну»? – Я плеснул кипяток в чашку, окунул туда пакетик, при виде которого болонка поморщилась, намекая, что подобным образом заваривать его нельзя. Сама она кинула весьма приличную горсть рассыпного, крупнолистового в заварник.

– Как дела, Иван? Что нового? – Смех да и только. Глянешь со стороны, практически родственники, встретившиеся в конце долгой разлуки.

После сцены с пуфиком и признания своей демонской натуры, Лора шустро переоделась в нормальную одежду, натянув спортивные штаны и футболку. Потом заявилась на кухню, сообщив мне с довольным лицом, что нам надо поговорить. Я был исключительно не против, и даже всей душой «за».

– Ты же знаешь, как дела. Раз произошла наша «случайная» встреча. – Притянул к себе чашку и тоже отпил. Это была уже третья по счету порция. При всей моей любви к чаю с лимоном, пока мы перейдем к главной сути, похоже, начну его ненавидеть.

– Может, и правда, случайно. – Лариса усмехнулась очень знакомой улыбкой Натальи Никаноровны. Вот ведь интересный момент. Сидит бабка в другом теле, а на чужую рожу все равно постоянно ее ужимки лезут.

– Да перестань. Давай уже по делу. Что не так? Почему Звезда вернула меня обратно домой, в момент… в момент, когда Лиза… – Я замялся. Говорить это вслух не хотелось. Страшил ответ, который мог услышать.

– Когда Лизка-дура под пулю полезла? Ты про это? – Лариса вдруг с грохотом шлепнула чашку на стол, расплескав содержимое, а потом, приподнявшись со стула, очень неожиданно отвесила мне приличную оплеуху. Не сильно, конечно, но обидно.

– Эй! Ты чего?! – Я потер тут же загоревшееся ухо. – Нарываешься, опять? Прям не терпится тебе проверить, дам сдачи или нет.

– Ты зачем мне ведьму испортил? – Она оперлась ладонями о столешницу и теперь нависала надо мной, сверкая гневным взглядом.

– Да в смысле?! Кого я испортил? Никого не портил. А Лиза… жива, кстати?

– Кстати?! – Передразнила меня бабка-демон. – Сгубил мне ведьму, а теперь строит из себя дурака.

– Слушай… Я, конечно, скучал по твоим закидонам. Честно. Но все же, давай обойдёмся без вот этих муде на воде. В данном случае, имею ввиду твою дебильную манеру напустить туману и держать интригу до последнего. Как видишь, от интриг, твоих именно, ещё раз уточняю, одни проблемы. Что с Лизой?

– Да ничего. Жива Лизка. Только лучше б померла, честное слово. Ты вообще понимаешь, что девка натворила? – Лариса, наконец, убрала руки со стола и уселась обратно на стул. Всё-таки, нависающий над головой демон немного нервирует. В каком бы она виде не была, теперь я уже не делаю таких ошибок, не забываю, кем является на самом деле существо внутри симпатичной девушки.

– Ну… Типа спасла меня? – Ответ очевиден. Девчонка, как ни крути, реально меня спасла.

– Тьфу ты, мляха муха… Два дебила. Ты и она. Не случилось бы с тобой ничего. Не время для этого. Ранила бы Марта и все. Тебя бы – просто ранила. А рядом, так-то, на секундочку, была Лизка. Уж что-то, а пулю она бы вытащила. И подлечила бы. Все. Ни проблем, ни забот. А вот Марту бы грохнули. Дед этот, который хозяин дома. То есть, все счастливы, все хорошо. Вот так должно быть. Нет! Ни хрена. Захотелось вам с Елизаветой в Ромео с Джульеттой поиграть. И это не считая того, что ведьма… Ведьма! Вдумайся в то, что говорю. Пожертвовала собой ради тебя. Это, знаешь ли, в спектр ведьминских услуг точно не входит. Не существует данного пункта в прайсе. Не для того они особыми рождаются. Чтоб всяких кретинов спасать ценой своей жизни. Это первое. А второе, не тем силам Лизка служит. Вообще не тем. Там наоборот. Погубить, извести, проклятье какое навесить. Потому и наказана за своеволие. Жива, но закрыта. Ничего больше не может. Вообще. Видеть перестала. Чувствовать перестала.

– Твою мать… И… как она? – Я понимал, о чем говорит Лора. Все особенности, которые в Лизоньке были, это – ее суть. Ее слух, зрение, обоняние. А теперь девчонка будто ослепла и оглохла. Вот так, наверное, она ощущает свое новое состояние.

– Ты знаешь, так счастлива. Радуется. Поет и танцует. – Болонка всплеснула руками, а потом прижала их к груди, сложив пальцы замочком, а губы – бантиком.


– И чего, вот, издеваешься? Я же серьезно.

– Если серьезно, так не надо ерунду спрашивать. Страдает. Переживает. Мучается. Очевидно же. Она со своими особенностями с детства живёт. Думаешь, легко всего враз лишиться? А ей, между прочим, надо было с одним делом чекистам помочь. На благо Родины, так сказать. С нужным делом. И что? Теперь? Ничего!

– Стоп! Сразу отматываем назад. – Я отодвинул чашку, чтоб не мешала, а то при такой экспрессии разговора, точно перебьем посуду. Она, между прочим, чужая. – Ты пришла сюда не просто так. Лиза должна была помочь чекистам. Ок. Поэтому снова сидишь напротив меня? Так? Ведь если здраво рассудить, я свое получил. Жизнь моя вернулась.

– Ой, да что ты? – Лариса откинулась на спинку стула, сложив теперь руки на груди крест-накрест. При этом она смотрела даже не с иронией. Чистый сарказм плескался в ее глазах. – То есть обвинение в убийствах, которое совсем не за горами, тебя не напрягает? Ты же мент, в состоянии оценить ситуацию. Соображаешь, что не выкрутишься. Все улики теперь указывают на тебя. Уж поверь. Шок, конечно, будет у многих. Это ведь такой скандал, такой скандал…

– Аа-а-а-а-а-а-а… Я понял. – Встал из-за стола, подошёл к окну, посмотрел на улицу пару минут, выстраивая мысли в ряд. Необходима была эта пауза. Ну, конечно! Все очевидно! Потом снова повернулся к Ларисе, которая наблюдала за моими перемещениями молча.

– Убийства… Это твоих рук дело. Вот почему не помню промежуток между возвращением и очередным убийством. Я реально вернулся, походу, в свою жизнь. Обычную. И с дедом все нормально, скорее всего, было. Он прожил свои годы, как и должен прожить, без всяких неожиданностей. Поступок Лизы… обнулил все? Да? Книга эта ваша, дьявольская. Все ее действие в отношении моей семьи сошло на «нет», благодаря девчонке. Сейчас именно про себя говорю. Про себя и свою жизнь. Ведьма пожертвовала собой. Либо, как вариант, книгу все же ты забрала. Уж не знаю как, скорее всего, это тоже связано с Лизонькой. Но! Она потеряла все свои способности и это нарушило какие-то другие твои планы. Поэтому для меня ты решила создать условия, в которых я не просто не откажусь вернуться, но и захочу сам. Соответственно, быстренько состряпала мое участие в четвертом убийстве…

– Пятом. – Перебила Лора.

– Не понял…

– Чего не понял? Пятое убийство. Месяц почти прошел. Была ещё одна жертва сразу после возвращения. Дело у тебя окончательно забрали после этого. Тем более, там следственный комитет теперь носом роет. А чего роют, коли толку все равно не будет. – Слышать от молодой современной девушки говор Натальи Никаноровны было очень странно. Хотелось подойти, тряхнуть ее, чтоб на свет божий вывалилась именно бабка. А то такое ощущение, будто она просто сидит в болонке, как маленькая матрёшка в большой.

– Почему не будет? Аа-а-а-а… черт. Ты знаешь, кто убивает. Так ведь? Что ж я туплю… Конечно, знаешь.

– Так ведь. – Лариса спокойно кивнула, соглашаясь. Она даже не планировала спорить. – Знаю, конечно. Это же для меня старается человек. Ради нашей будущей встречи. Нехай старается. Пока что.

– Да ты… блин. Ты понимаешь, он людей убивает. Женщин. Кромсает их. В смысле нехай старается?

В этот момент я все-таки не выдержал. Переклинило меня. От того, насколько равнодушно она говорила о людях, которые стали жертвой этого психа. Подскочил к Ларисе и забыв, что передо мной, не считая содержимого, по сути, девчонка, раза в два меньше со всех сторон, и в высоту, и в ширину, ухватил ее за ворот футболки, подтянув вверх.

Болонка опустила взгляд на мои пальцы, сжимающие ткань, а потом очень спокойно сказала.

– Руки убрал. Пока они у тебя есть, эти руки. Я ж сломать могу. Убивать не буду, просто сломаю. Будешь ногами жрать. И то не факт. Может их тоже заодно оторву.


Пришлось отпустить. Не по причине страха, а исключительно из-за благоразумия. Не первый раз с ней дело имею. Уже давно пора понять, силой тут ничего не решить. Только если хитростью. На каждую крутую задницу, вполне известно, что всегда найдется. Спокойно, Ваня. Спокойно. Сейчас надо играть по их правилам. Чтоб потом установить свои.

– Ладно. Говори, что хочешь. – Осторожно убрал руки от болонки, попутно поправив ее футболку.

Сел обратно на стул. Внутри была какая-то пустота. С одной стороны, конечно, рад, что Лизонька цела-невредима. Но с другой, выходит, проживет она обычную жизнь и здесь, в моем времени, мы не встретимся. Да и жизнь ли это? Именно для нее, имею ввиду. Можно сколько угодно размышлять, плохо или хорошо, то, что девчонка умеет. Тем не менее, могу представить, насколько ей сейчас тяжело.

– Так знамо дело, Иван. Ситуацию исправить. Ты мне ведьму испортил, ты и починить должен. – Лариса сразу посветлела лицом и стала очень даже милой.

Ох, как мне это все не нравится. Вот чувствую всеми доступными и не очень местами, опять бабка-демон мутит свои делишки. Она же не умеет по-другому. Вообще.

– Почему ты думаешь, что я не согласился бы помочь без шантажа в виде трупов? Это же Лиза. Уверен, не нужно сильно быть гением, чтоб понимать, ты прекрасно знаешь, как я к ней отношусь.

– Почему… Почему… – Лора задумчиво потерла подбородок, изображая глубокий мыслительный процесс, а потом вдруг хлопнула ладнью по столу, радостно улыбаясь. – Так потому, что ты уже отказал. Просто не помнишь. Я ж, как порядочный человек, попросил. Всё объяснил. Но ты в тот момент, ещё не наигрался в Ромео. Как услышал, что Лизка жива, сразу, значит, успокоился. Сказал, мол, так будет лучше. Путь она проживет нормальную жизнь и благополучно отчалит на небеса. Дословно не повторю, но вроде такого прозвучало. Дюже ты переживал, что из-за тебя Лизка могла погибнуть. Сказал, лучше вам и не встречаться вовсе. Как сложилось, так сложилось, тем более, раз все вернулось на свои места. Во-о-о-о-от… Пришлось действовать иначе. А что делать?

– Ясно… – Я провел ладонью по лицу, словно снимая паутину. Отчего-то было такое ощущение, что невесомая липкая хрень осела на кожу.

Бабка-демон брешет, как пить дать. Не во всем, конечно. Насчёт Лизы – это правда. Но вот с остальным, как всегда, присутствует двойное, а то и тройное дно. Прям покоя ей нет, что девчонка теперь чекистам нужную помощь не окажет. Ага. Непременно. Только о чекистах демон и беспокоится. О чекистах с Советским Союзом на пару. Даже не смешно, ей богу. Это хитрожопое существо обычно за одним поступком скрывает ещё десять, а уж под ними, одно настоящее. И то не факт.

– Ладно. Но у меня есть условие.

– О как… Интересно. Давай. Жги, Иван! – Лариса откровенно насмехалась.

– Имеется несколько вопросов, на которые я требую ответа. – Смотрел на болонку внимательно, серьезно. Не буду поддаваться на ее провокации. Пусть хоть извертиться вся.

– Принцип невмешательства… Помнишь? – Девушка подняла указательный палец вверх.

– Помню. Это чисто любопытство. Почему ты всегда в женском теле, а говоришь о себе в мужском роде? Наталья Никаноровна, Елена Ильинична, теперь вот – она. – Кивнул на болонку. – Каждый раз выбираешь женщин. В чем смысл? Подумал бы, что и демоны бывают разного пола. Но ты все равно при разговорах о себе используешь именно мужской род. Значит, точно не баба.

– Эм… Неожиданно. – Лариса реально удивилась. Думаю, она ждала от меня каких-то более глобальных вещей. Что-то типа судьбоносных фраз или вопросов. Но никак не любопытство подобного рода. – Ну… хорошо. Я проспорил. Это наши заморочки. Когда решали с Белиалом, кто и как пойдет, я проспорил. Теперь вынужден все время быть женщиной. Его это сильно веселит. Ну, типа, прикол такой, если по вашему. Да и не только его веселит, если честно. Вернусь, ещё долго будут глумиться, сволочи. И представь, в моем случае, «долго» имеет совсем другие масштабы.

– Понял. Второй вопрос. Ты – Бегемот?

– Э-э-э-э… нет! – Болонка вскочила со стула и отошла к двери. – Что за неприличные вопросы? Это, как у женщины за возраст поинтересоваться. Нас не спрашивают об именах. Мы сами скажем, если сочтем нужным.

– Господи…

– Не надо отца приплетать! – Лариса вдруг резко и очень неожиданно успокоилась. Хотя, это надо взять на заметку, последний вопрос ее реально заставил нервничать.

– Просто скажи, да или нет?

– Нет! Я не Бегемот. Гляди-ка. Просвещенный он. Бегемота знает. Все?

– По вопросам, да. А теперь давай договариваться.

– В смысле? Ты же сказал, задашь вопросы и все.

– Что за глупость? Нет, конечно. Сказал, что задам вопросы чисто ради любопытства, но не говорил, будто это и будет ценой за помощь.

В комнате повисла пауза. Болонка смотрела на меня с некой долей удивления. Будто впервые увидела.

– Ох, Иван… А ты и правда поумнел. Повзрослел. Набрался всяких премудростей. – Бабка-демон погрозила пальцем. – Я ведь могу ничего не платить за твою помощь. Оставить с убийствами на шее и все.

– Можешь, но только по-прежнему сидишь на этой кухне, в этом теле и пытаешься договориться. Значит, не только мне это нужно, но и тебе. Даже тебе, наверное, сильнее. Ну, что я? Найдут, осудят, впаяют максимальный срок. Ок. Ну так у меня никого и ничего нет. Ни семьи, ни жены, ни детей. Сяду. И что? Противно, обидно, мерзко, но в принципе, за свою совесть спокоен, знаю, что не убивал. Помру без душевных терзаний. Зона… Ну, ничего. Отсижу. А вот тебе сильно припекает. Очень сильно. Так что? Договариваемся или как?

– Договариваемся. – Лариса кивнула. При том, что она выглядела спокойной, или очень хорошо делала вид, будто все идёт по плану, тем не менее, я несомненно видел, бабка-демон напряжена. Слишком хорошо уже ее изучил. Интересно девки пляшут…

– Ты спасёшь мне жизнь. Один раз. Как и было. Объясняю, почему вот такое условие. Я знаю, что этот момент произойдет. И мне там не выжить без твоей помощи. А выжить надо. Так что вот моё условие. Я отправляюсь с тобой и помогаю во всем. Ты спасёшь меня в Сирии.

– Договорились. – Лариса шагнула ко мне, протягивая руку, которую я, на секунду засомневавшись, все же в итоге пожал.


Загрузка...